Проект «Барто», основанный в 2006 году, выделяется на андеграундной сцене России стилем электроклэш в сочетании с эпатажными текстами. В 2008 году группа стала лауреатом премии «Степной волк», учрежденной Артемием Троицким за лучший музыкальный дебют. В том же году группа стала номинантом Russia Music Awards, однако по телевизору группу не показали. В своем творчестве «Барто» делает отчетливый акцент на протесте. С участниками группы Алексеем Отрадновым и Машей Любичевой встретился Андрей Манчук и побеседовал с ними об их музыке, отношениях к российской власти, левым и о многом другом.

Журнал «Rolling Stone» охарактеризовал тематику вашего творчества как «антиглобалистскую, либо откровенно порнографическую, но поданную в социальном ракурсе». Сердце «Барто» бьется слева – или это тренд такой?

Сердце «Барто», действительно, бьется слева. Мы не можем назвать это трендом, поскольку левая оппозиция в России чувствует себя не очень хорошо, и наше участие в Форуме «Новых левых» это показало. Она малочисленна, разрозненна и, к сожалению, мало что может. Но среди молодежи усиливаются оппозиционные настроения, это внушает оптимизм.

А «порнографическая тематика» – это китч, трэш или желание называть вещи своими именами? Вы как-то говорили, что вдохновляетесь во время поездок в подмосковных электричках.

Темы наших песен – это не совсем порно, это все же желание назвать вещи своими именами. Мы сознательно это делаем, не хочется ничего приукрашивать. И мы, действительно, поем на языке, максимально доступном и понятном всем. Просто есть несколько смысловых уровней, возможно, не все они считываются. Но это не страшно, надеюсь, у нас получается донести свои идеи.

Прошлым летом я попал на концерт, который вы бесплатно давали на подмосковном Форуме «Новых левых», и заметил вас на семинарах. Сотрудничаете ли вы с какими-то организациями и группами – в политическом или культурном плане?

Тесно мы ни с кем не сотрудничаем. Мы все же музыкальный коллектив, а не партия. Мы видим себя не рупором какой-либо политической силы, а скорее музыкантами, которых волнует происходящее вокруг. Сейчас даже представители рок-музыки в своих песнях уделяют мало внимания общественным проблемам. Нам эти проблемы небезразличны, и, по мере сил, стараемся говорить о них.

Продюсер Артемий Троицкий активно содействовал продвижению проекта «Барто». Мы сотрудничали с его отцом, Кивой Майдаником – специалистом по революционным движениям Латинской Америки. Сам Артемий критически отзывается о рыночных свободах. Близок ли ему дух ваших песен – или у вас чисто коммерческое сотрудничество?

Сотрудничество с Троицким совершенно некоммерческое. Он заметил нас, ему понравились песни, и он стал о нас говорить. И в силу его музыкального авторитета многие начали слушать «Барто». Мы и сейчас продолжаем тесно общаться.

Каковы музыкальные корни вашего творчества? Это электроклэш, по-новому представленная техно-музыка 90-х? Испытывали ли вы влияние панка – у вас есть отличный кавер на песню Игги Попа?

Электроклэш для нас – это форма. Мы выбрали этот стиль, поскольку это панк XXI века. Нам интересно делать агрессивную музыку, которая показывает наше отношение к окружающей действительности. Естественно, среди основных влияний надо отметить панк, поскольку нас всегда интересовала возможность протеста музыкальными средствами. Ну а со смысловой точки зрения мы наследуем русскому року, такому, каким он был в 80-е, когда и происходили наиболее интересные вещи.

Песню «Скоро все ебнется» называют гимном кризисной эпохи. Расскажите, как и когда появился на свет этот трек и популярный среди «офисных крыс» клип? Это результат вашего сотрудничества с белорусским проектом Naka?

Мы и сами не ожидали успеха песни и клипа «Скоро все ебнется». Нам хотелось отразить ощущения конца эпохи сытости, эпохи дорогой нефти, когда можно было, ничего не делая, рассчитывать на хорошую зарплату. Клип рисовал наш минский друг Геннадий Буто (он снял нам уже три клипа). В качестве второй вокалистки мы пригласили Настю Шпаковскую из группы Naka. Мы хотели использовать низкий вокал, близкий к r’n’b. Она поет в припеве. Вообще, нас очень хорошо принимают в Беларуси: мы уже дали там шесть концертов и даже записались в программе «Звездный ринг» на СТВ. И после этого говорят, что в Беларуси диктатура. В России мы не можем представить, чтобы нас пригласили на ТВ или поставили на радио.

Как родилась песня «Коммунист» с этого же альбома? Из какого-то личного сексуально-идеологического опыта?

Это, скорее, шуточная песня. Она рассказывает о том, что если уж спать с парнем, то не из-за сексуального влечения, а из политических убеждений. То есть давать всем как коммунист. Не как блядь тупая.

А прототипом Владика из одноименного трека действительно является один известный политический персонаж?

Да, так и есть. Это самый известный российский Владик. Мы поместили его в неожиданный сексуальный контекст. Как нам кажется, получилось весело.

Вы часто поете о 90-х. Что означает для вас это время? Вы чувствуете его возвращение?

90-е – уникальная эпоха для России. Это период свободы и открытия новой информации. Всё, что было запретным плодом, стало доступно. Литература, музыка, искусство. Потом всё как-то быстро сошло на нет. Именно атмосфера. И сейчас мы получили возрождение того, против чего боролись в 90-е.

В вашем новом ЕР «Секс/бомба» есть целый ряд песен, сразу завоевавших «антисистемную аудиторию» в интернете – «Мое сердце бьется слева», русская кавер-версия песни о Че Геваре… Кто был автором этих стихов, и что вы хотели ими выразить? Ждете ли вы время, когда Че будет «править парадом» в вашей стране?

Автор стихов у нас один – Алексей Отраднов. Он же постоянный участник и основатель группы. Что касается «Че», это песня Карлоса Пуэбло, а автор русского текста – Алексей Вдовин. Причем это не перевод, а именно авторский текст. Вариант, что Че будет править в России, конечно, желателен, но в скором времени вряд ли осуществим. С другой стороны, и Ленин считал, что, может, внуки-правнуки увидят социализм, – а получилось все бодрее.

«Гастарбайтерская» песня «Московские стройки» на стихи Юлии Теуниковой – это гротеск или описание реальной московской жизни в наши дни? А, послушав «Готов», начинаешь опасаться, чтобы за «Барто» действительно не пришли – ведь в России заводили дела даже за критику милиции в интернете. Это сознательный вызов?


«Московские стройки», как нам кажется, вполне реалистичны. Гротеска там нет. И тема врастания гастарбайтеров – весьма любопытная. Кстати, Юлия раньше в основном писала лирические композиции, но тут зацепило. Не смогла молчать. Трек «Готов» родился как раз после нашего участия в Форуме «Новых левых». Проблема, которую мы увидели: много разговоров, мало действий. Песня о том, что пора начинать действовать. Хватит обсуждений.

Вы продвигаете свои альбомы бесплатно, через интернет, а на ваших концертах царит непосредственная атмосфера, очень нетипичная для нашей клубной эпохи. Как вы считаете, будущее за неформатной музыкой? Или рынок в итоге всех переварит?

Нам кажется, что будущее как раз за сближением зрителя и артиста. Когда есть какая-то звезда, которая поет в километре от тебя, и ты видишь ее как точку на горизонте – это неинтересно. Это мало дает зрителю. А когда он включается в процесс – это иное. И на наших концертах мы стараемся, чтобы границы «зритель-слушатель» не было. Чтобы это был такой акт, где каждый пришедший – равноправный участник.


По материалам Рабкор.ру