Олег Викулов.

ЛефтПенза, как и обещала, предоставляет своим читателям аудиозапись разговора, который состоялся 27 октября между начальником отдела по профилактике правонарушений и работе с общественными объединениями и религиозными организациями администрации города Пензы Олегом Викуловым и капитаном полиции Евгением Самойловым. Именно ему Алексей Кувайцев – сын заместителя председателя правительства Пензенской области Виктора Кувайцева 20 октября на стоянке у ТЦ «Онежский» распылил в лицо газ из газового баллончика. Наш портал первым сообщил об этом в публикации «Сын Кувайцева снова напал на человека».

Пока мы готовили расшифровку записи, аудиофайл уже появился в одном из пензенских телеграм-каналов. Мы же предлагаем вам ещё и печатную версию разговора. Осторожно, здесь очень много ненормативной лексики. А всего в распоряжении редакции нашего портала оказалось три аудиофайла, связанных с делом Алексея Кувайцева. В ближайшее время мы опубликуем их все.

Самойлов: Здравствуйте, я прочитал про Вас в интернете…

Викулов: Да, про меня там пишут много, оппозиция, блин. Викулов такой, Викулов сякой, блин, запрещает митинговать, шествовать, пикетировать.

Самойлов: Да нет, я не про это. Я должность посмотрел, кем Вы работаете.

Викулов: А, да я и не скрываю. Я начальник отдела по профилактике и взаимодействию с правоохранительными органами. Поэтому… Там работал всю жизнь в МОБе (милиция общественной безопасности – примечание редакции) замом начальника, по городу был это, как его, по МОБу, в первом отделе. Оттуда и ушёл на пенсию.

Самойлов: Давно ушли?

Викулов: Я в 11-м ушёл, году.

Самойлов: Я своему бывшему начальству звонил, они говорят, что с Вами никак не пересекались.

Викулов: А с каким начальником?

Самойлов: Буров Виталий Александрович. Не знаете такого? В шестом отделе у нас был начальником долгое время, замом, точнее, отдела.

Викулов: Нет. Я с ним не пересекался. У нас своя работа была: общественная безопасность. А здесь предложили в городскую администрацию. Может, Гурина, такого знаешь, Владимира Ивановича?

Самойлов: Гурин?

Викулов: Гурин.

Самойлов: Нет.

Викулов: Он был этим, начальником участковых и ПДН по области. Он там начальником был…

Самойлов: Не пересекался. Я сначала в управлении…

Викулов: Ну, там это, на Некрасова сидел, работал. А у меня в отделе вообще там все офицеры – подполковники, майоры, полковник один. Поэтому работаем, взаимодействуем всегда. А это предложили, говорят: пойдёшь, по той же линии: ДНД, массовка твоя? Я говорю: ну, а что, пойду.

Самойлов: Чему учился, в том и пригодился.

Викулов: Ну, да. При Чернове, тогда вот ушёл.

Самойлов: Ясно. А Рузляев у вас работает, нет?

Викулов: Который Юрий?

Самойлов: Да, Николаевич.

Викулов: Нет, он в «Рамееве» уже работает. Директор «Рамеева».

Самойлов: А к вам Ильин, наверно, ушёл? Начальником службы безопасности у нас раньше был.

Викулов: Нет.

Самойлов: Он в администрацию куда-то ушёл.

Викулов: Не знаю. Владимир Владимирович, который, Ильин?

Самойлов: Да-да. Не у вас?

Викулов: Нет, у нас, нет. У нас вот из правоохранителей я, у нас Насонова, Родионов Игорь…

Самойлов: А Вы так вообще общаетесь сейчас с ними? С Ильиным, с Рузляевым? Нет? Никак не взаимодействуете?

Викулов: Ну так, на мероприятиях, когда Рузляев приезжает. Ну так, здороваемся, поговорим. С Рузляевым мы вообще как бы в институте ещё вместе учились. Когда у нас был в Ахунах этот… В одной группе. Правда, его не было никогда на занятиях.

Самойлов: Надо думать.

Викулов: Он тогда начальником в Бессоновке был. Ну, на экзаменах хотя бы появлялся, встречались. Поэтому так друг друга немножко знаем, конечно. Не близкие друзья, но вместе отмечали, скажем так, у него в Бессоновке, дипломы свои. Поэтому как бы так, знаешь, привет-привет, всё. Там что, я так понял, ты с ним вчера встречался что ли, с Кувайцевым?

Самойлов: Нет, мне его не дают, встречу с ним не дают. Я с Кувайцевым не встречался. Я с Алексеем, с участковым встречался.

Викулов: Понятно. Жень, меня вот Виктор Николаевич попросил. Я нисколько не защищаю этого Лёху, блядь, его блядь.

Самойлов: А он не первый раз…

Викулов: Это долбоёб. Я тебе честно скажу: это долбоёб, блядь.

Самойлов: Я уже понял.

Викулов: Вот, год, блядь, не пил, блядь. Под контролем под нашим был. Сейчас Андрей Николаевич Гаврюшин (зам.начальника УМВД России по г. Пензе – примечание редакции) в отпуске. Ой, в отпуске, господи, блядь, на больничном. Участкового, блядь, вовремя не послали к нему, блядь. Наверно, опять забухал, блядь. И как какой-то ответственный, блядь, шаг, на хуй, у Кувайцева, у старшего, я имею в виду, блядь, сейчас вот назначение зампредом первым его, этот сука, блядь, подножки ему подставляет, блядь.

Андрей Гаврюшин и Олег Викулов.
 

Самойлов: Да я уж понял, что этим многие хотят воспользоваться.

Викулов: Да, да, да. Особенно вот эти вот левые, правые, блядь, всякие, краснота, блядь. В принципе им только пропиариться под него, блядь. Какой он, блядь. Ну, сын за отца не в ответе, а отец, получается, за сына всегда в ответе. Блядь, вот…

Самойлов: Вот нас с братом с родным в детстве растили, держали в ежовых рукавицах. Вот мы выросли честные и правильные.

Викулов: Ну, вот старший сын у Кувайцева, блядь, ну нормальный мужик, блядь. Занимается, семья там, дети, блядь. А этот распездол, хуй знает, блядь, в кого он, честно я тебе скажу, блядь. Блядь, с женой развёлся, блядь. Ну, они живут в одном подъезде: жена и ребёнок, блядь. Он его, блядь, Виктор Николаевич, блядь, постоянно гоняет, можно сказать так по-русски, блядь. Семье, вернее, и жене, и внуку помогает, никогда не отказывается, блядь. Ну, этот распездол, блядь…

Самойлов: Вы на машине?

Викулов: Да, да я…

Самойлов: Может, сядем в машину, а то мало ли. У Вас же много друзей, сфоткают нас.

Далее несколько секунд неразборчиво.

Викулов: И поэтому вот он попал, блядь. Я сам сижу, блядь, я постоянно читаю эти, как бы эти, сайты. Раз, блядь, выскочило, нахуй. Думаю: ебать, блядь! 20-го было, а 24-го опубликовали. Я говорю…

Самойлов: Информацию собирали.

Викулов: А?

Самойлов: Информацию собирали. Просто участковому уже влетело за это. Хотя участковый здесь причём? Он говорит, что даже материал этот не видел.

Викулов: А кто информацию собирал? Ты?

Самойлов: Мне-то что собирать? Я там был. Информацию собирали, КУСП узнали. Мы с участковым вчера встречались, что там как…

Викулов: Понятно. Вот, Виктор Николаевич попросил меня. Ты как бывший, говорит, поговори, как коллега с коллегой, чтобы как-то по-тихому всё это замять. Никому вроде эта огласка, шумиха лишняя не нужна. Никаких судов не заводить. Как нам быть? Надо извиниться, он там извинится. Ну, я не знаю, я не хочу вдаваться в подробности кто там прав, кто виноват. Я знаю, что, блядь, этот долбоёб, блядь, мог и он.

Алексей Кувайцев. Источник фото: газета «Улица Московская».

Самойлов: Вы понимаете, вот за рулём бы Вы ехали и Вам бы брызнули в лицо. То есть он не контролировал ситуацию. Он был…

Викулов: Да я нет, я его нисколько не оправдываю, Жень. Ты меня правильно пойми. Я его нисколько не защищаю и нисколько не оправдываю. Я просто говорю: Виктор Николаевич попросил встретиться, чтобы как-то вот это всё загладить, чтоб претензий друг к дружку не имели. Потому, что пострадает не этот долбоёб, не Лёша, блядь.

Самойлов: Вы же бывший сотрудник. Вот таких людей же нужно как-то привлекать, как бы, действовать с ними правильно. Я, конечно, понимаю, что можно сойтись на том что..., сослаться там, на 25-ю УПК, потом на 76-ю Уголовного кодекса. Ну, Вы ориентируетесь в законах, да?

Викулов: Конечно, конечно.

Самойлов: Совершённое впервые, примирение сторон и всё остальное. Я оперативником работаю и примерно представляю всю эту схему. Но это участкового материалы и мне никогда не были интересны.

Викулов: Ну, здесь, рассуждать здраво так вот тоже, я просто всю жизнь с этим материалом, там 115-ая, 116-ая, 112-ая, профилактически. Здесь, сейчас, в любом случае будет отказной материал. В любом случае отказной сначала будет, 116-ая, 115-ая. 116-ая
декриминализированная статья. Это административка.

Самойлов: Ну да. А там не 116-ая будет.

Викулов: Ну, 115-ая максимум. 112-ая там не…

Самойлов: 115-ая, да. 112-ая – это умышленно будет. Ну, хотя там умысел…

Викулов: Ну, там умысел тоже надо доказать. А то можно там самооборону применить.

Самойлов: Какая самооборона? Он на меня напал.

Викулов: Жень, Жень, Жень. Мы с тобой юристы. Мы просто рассуждаем.

Самойлов: Ну да. Я от двери даже не отошёл…

Викулов: Мы с тобой юристы, мы просто с тобой рассуждаем.

Самойлов: Я понял.

Викулов: Я не прокурор и не следователь, ты меня пойми правильно, и не судья. Я говорю, максимум там 115-ая. Ну, 115-ая, откажут опять. Это тебе нужно будет идти в суд, писать заявление, чтобы возбудили уголовное дело.

Самойлов: Дело принципа и времени. И настойчивости.

Викулов: Ну да, дело принципа и времени, и настойчивости.

Самойлов: А я настойчивый.

Викулов: Я знаю, что ты настойчивый. Что брат у тебя начальником ОСБ работал, сейчас на пенсии. По-моему, в инспекции по личному составу работал сначала, да? Что-то знакомо, мне кажется, он в инспекции работал. Или сразу в ОСБ?

Самойлов: У него там какие-то непонятные движения были. Он перевёлся в отдел, потом пришёл Рузляев и он стал начальником ОСБ.

Викулов: А где он работал?

Самойлов: В смысле?

Викулов: До этого.

Самойлов: В ОСБ.

Викулов: Ну, он был опером простым?

Самойлов: Сначала да.

Викулов: А до опера где?

Самойлов: В Бессоновке.

Викулов: А, в Бессоновке, да.

Самойлов: Да.

Викулов: Тоже опером работал?

Самойлов: Следаком.

Викулов: Тоже знаю, что ты настойчивый. Я пришёл сюда не упорствовать и на чём-то настаивать. Я пришёл, как бы поговорить, как нам сгладить всю эту ситуацию и разрешить этот конфликт. Вот и всё.

Самойлов: Честно говоря, денег я не хочу, реально говорю. Богатым я не стану от них. Принципы, да.

Викулов: Ну, принципы. Давай я тебе за шкибот этого гадёныша притащу…

Самойлов: Он не исправится.

Викулов: Он перед тобой извинится. По крайней мере, перед тобой. А дальше это, пускай с ним решают…

Самойлов: Там люди пострадали ещё. Он зачем к моей девушке эти движения делал? Она тоже пострадала. Там свидетель ещё, он тоже убежал от этого газа. Была бы за рулём девушка моя, он бы ей в лицо брызнул. Он вообще неадекватный был. Вы просто не представляете, какой он пьяный…

Викулов: Что ты мне рассказываешь про пьяных и неадекватных? Я 20 лет всю эту пьянь, смотрю на это.

Самойлов: Был бы у него нож, он бы нож воткнул. Был бы у него пистолет, он пистолетом бы воспользовался, честно говоря.

Викулов: Что произошло, то произошло. Что теперь?

Самойлов: Это хорошо, что так…

Викулов: Я понимаю, что хорошо, что так. Просто сейчас как это урегулировать? Весь этот конфликт. Вот в чём вопрос. Чтобы и твоё драгоценное время не тратить...

Самойлов: У меня времени сейчас будет очень много. Я на пенсию собираюсь, поэтому…

Викулов: Нашёл куда?

Самойлов: Определюсь.

Викулов: Я тебе так скажу: найдёшь – тогда только увольняйся. Потому, что по практике, пока работаем – нам много чего обещают. Как только увольняемся, и знаешь, вот так вот забывают поворачивать даже. Это я тебе просто по практике.

Самойлов: Олег, смотрите, я сейчас работаю оперативником. У нас даже элементарно бумаги нет в отделе. Как с этим работать, ну как? И никто не хочет шевелиться. Вот пока не пнёшь руководство. Мы узнавали, и в ГАИ, в свою бытность, всё есть, нужно просто прикладывать усилия для обеспечения личного состава хотя бы простыми элементарными вещами. Не хотят.

Викулов: Канцтоваров нет. Канцтоварами, согласен, должны обеспечивать.

Самойлов: Основа основ опера – это ручка и бумажка. Этого нет ничего.

Викулов: Оружие опера и участкового – это ручка и бумажка.

Самойлов: Плохой опер или участковый, который оружие применяет. Это уже значит, квалификация понизились, моё мнение.

Викулов: Ну да, согласен.

Самойлов: Блин, ну я не знаю, как поступить.

Викулов: Я просто говорю: хочу урегулировать конфликт вот этот весь. Я просто опять же говорю, я не за этого долбоёба, блядь, болею, а за старшего. Мужик – хороший, нормальный, блядь, справедливый такой.

Самойлов: Про него плохо никто ничего не говорит вообще.

Викулов: Ну да, блядь. И здесь он, блядь, и дороги, и всё нахуй сам, блядь… Ты вот знаешь просто, как он работал, когда в администрации был? Я тебе могу рассказать. В 6 часов он выезжал на объезд города, блядь.

Самойлов: В 6 утра?

Викулов: В 6 утра. Мы, блядь, когда вот он пришёл, мы сами поражались вот этому, блядь, руководству. В 6 часов он выезжал из дома, объезжал весь город, смотрел, где убраны дороги, где не убраны, блядь. И соответственно с 6 утра начинал всех поднимать, блядь, глав-хуяв там, блядь, дормосты, зелёное хозяйство, блядь. Всех уже начинал втыкать: почему здесь не убрали, почему здесь не убрали. В своё день рождения, в своё день рождения, у него 1 января день рождения…

Самойлов: Эх, вот это да…

Викулов: Представляешь, да. Где-то в полшестого, в пять часов приезжал на площадь Ленина, блядь. Смотрел, как начинали убираться коммунальные службы уже после новогодней ночи. В своё день рождения, в новогоднюю практически ночь. И так каждый день до 8, до 9. Соответственно суббота, воскресенье – это тоже каждый день на работе. Он нормальный мужик. Нормальный мужик, он болел и радел за город, блядь.

Виктор Кувайцев.
 

Самойлов: А что же он ушёл? Повышение, что ли?

Викулов: Ну, 5 лет в таком режиме, сам подумай, тоже работать тяжело, наверно. И ответственность большая. А здесь, ну предложили ему поменяться местами. Лузгин перейдёт сюда к нам в администрацию, молодой, энергичный, 38 лет. А он на его место возглавлять по нацпроектам вот этим, по привлечению инвестиций в город, в область. Чтобы город процветал и рос, скажем так, и рабочие места создавались, и так далее. Я только вот ради него.

Самойлов: А он как-то от этого может пострадать?

Викулов: Ну, понимаешь, СМИ наши пишут так. Губернатор, конечно, может сказать: ты там разберись со своей семьёй и иди. А ему ещё только 5 лет до пенсии, блядь.

Самойлов: Ему ещё 5 лет доработать надо?

Викулов: Ну, естественно. А ему в этом году 60 исполнилось. Сидеть вот из-за этого дурака, блядь. Ну а с ним я думаю, сам он разберётся.

Самойлов: А он ещё с ним не разобрался?

Викулов: Да ну, разобраться-то разобрался, блядь. Я думаю, продолжение будет ещё с этим гандоном, блядь. Он его боится.

Самойлов: Сына боится?

Викулов: Сын его боится.

Самойлов: А я думал, он сына боится.

Викулов: Я когда всё это узнал, ему позвонили, сказали: звони отцу, блядь, и сам иди, сдавайся, блядь, перед отцом. Я встретился на следующий день с Виктором Николаевичем и говорю: я, надеюсь, Вам Лёшка сообщил про это? Нет, Олег Иванович, говорит, побоялся, блядь.

Самойлов: Мы в баню, когда зашли, он знаете, как себя вёл отвратительно?

Викулов: Да ну, это явный неадекват.

Самойлов: С сотрудниками так разговаривал, это вообще, унижал. Если бы сотрудники знали, что это его сын… Супер непорядочный.

Викулов: С ним мы сейчас будем работать в любом случае. Андрей Николаевич Гаврюшин из больницы выйдет. Он у него каждую неделю ходил практически отмечался, блядь. И участковый посещал по месту жительства, блядь. И на день рождения, блядь, приходил, не дай бог, ты, блядь, рюмку выпьешь, блядь.

Самойлов: А как так можно сделать, чтобы он прочувствовал, сам Алексей, что он непорядочно поступил, некрасиво по отношению ко мне, к моей девушке, к другим людям, которые проходили?

Викулов: Ну как? Говорю, давай притащу, он извинится перед тобой и перед твоей девушкой. Не вопрос. Не хочешь с ним лично разговаривать, на видео запишем, блядь. Пришлёт он на мой, хочешь на твой телефон, извинения.

Самойлов: Мне вот так вот лично посмотреть такому человеку [в глаза]. Вообще как это… Я вот с Белозерцевыми общаюсь. Саша Белозерцев – это сын старший, Данила. Они себе вот такого никогда не позволяют. Просто, я как бы общаюсь, с ними…

Викулов: Ну, знаешь, сказку. Было у отца три сына, старший был мужчина видный, средний сын и так и сяк, а младший был совсем дурак, блядь. Вот, наверно, это из той оперы, просто получается.

Самойлов: Потому, что я и с тем, и с тем общаюсь. Они себе в жизни такого не позволят, какие бы они не были. Да там, мероприятия, все мы собираемся, общаемся. Вот они в жизни… Вот они супервежливые. Контраст вот, понимаете?

Викулов: Я понимаю. Ну что могу сказать? Значит, где-то по молодости недопиздил его, блядь, что-то ещё. Ты просто знаешь, у тебя дети есть свои?

Самойлов: Да.

Викулов: У меня трое детей, скажу. Старшему – 25, среднему – 20, и младшему – 8. Наверно, младшего ребёнка в семье, как-то больше вот, знаешь, заласкивают, занеживают. И получается вот, наверно, вырастают эгоистами уже в будущем. Наверно как-то так получилось. Тоже вот младшенький, я ему хоть спуска и не даю, начинает характер показывать свой, спуска не даёшь ему, ставишь на места. Ну, 8 лет, с одной стороны вроде поругал, с другой стороны его раз, обнял.

Самойлов: У меня тоже такая дилемма сейчас возникла. Я как бы своей девушке обещал, что я эту сволочь накажу, так как так поступать непорядочно и некрасиво. Любым способом. Я за работу не держусь, мне без разницы, будут там на меня давить.

Викулов: Да нет, зачем давить. Здесь на тебя никто не давит.

Самойлов: Нет, я говорю, если там пойдёт какое-то движение, всё остальное. Не держусь я за эту работу. Там нет порядка.

Викулов: Нет, никаких движений. Ни в коем случае. Никаких давлений. Здесь, я приехал только поговорить по-хорошему, найти какой-то консенсус. Но опять же, деньги тебе не нужны. Но может девушке твоей, я переговорю там, я сам привезу, передам, что-то куплю. Вернее он купит, что ты захочешь. Либо деньгами там как-то уладить, а ты с девушкой сам…

Самойлов: Вот смотрите, Вы говорите сейчас про деньги, да…

Викулов: Жень, я…

Самойлов: Нет, нет. Мы взрослые люди, давайте уж говорить прямо. Вот я работал сотрудником ГИБДД, а сейчас работаю оперативником, я вижу все эти вопросы, как всё это происходит на глазах. Допустим, человек, который дорожит своим водительским удостоверением, у него административка. Вот в суде он вопрос решает, он приносит 500, чтобы с судьёй вопросы порешать, понимаете? Здесь люди, когда хотят избежать чего-то, идут даже берут кредит. Мне вот жалко этих людей, понимаете? Я вижу, что они попались, у них такая ситуация была, люди готовы последнее отдать. А здесь человек… У меня вот принцип такой… Я не нуждаюсь в деньгах, мне хватает на всё. Мне просто фильм один понравился, называется «Шеф», сериал, смотрели?

Викулов: Нет, не видел.

Самойлов: Там когда одного жулика берут, он говорит: командир, сейчас все вопросы решим…

Викулов: Наш, русский?

Самойлов: Да, хороший сериал. Очень рекомендую посмотреть.

Викулов: «Шеф»?

Самойлов: Да. Он говорит: сколько тебе денег нужно, чтобы решить вопрос? Он говорит: 100 миллионов, к примеру. По-моему даже такая и была сумма, 100 миллионов. А он говорит: у меня нет таких денег. Ну, значит, ты не можешь решить вопрос деньгами, значит, вопрос деньгами не решается. Ну, давайте… Я прекрасно понимаю, если бы вот Лёша сам плыл в своей лодке, вопросов нет, я бы сейчас… Вот у меня есть отец, я отца очень уважаю. Я подумаю, конечно.

Викулов: И здесь просто, жалко больше отца, а не его.

Самойлов: Да я уже понял Вашу цель визита, что Вы больше за отца радеете, чем за Лёшу.

Викулов: Да, получается такая ситуация. Он здесь отработал, блядь, приглашение там, блядь. И вот это всё всплывает, блядь. Придёт сейчас опять же к Ивану Александровичу и тот ему скажет: ты чего там, блядь, в семье не можешь разобраться? Ты что с этим уродом не можешь, блядь, разобраться в конце концов? Ну, будет он моргать. Я говорю: хороший, порядочный человек, блядь. Там хоть и пишут всякую хуйню, и про меня пишут всякую хуйню…

Самойлов: Политика…

Викулов: Да эта политика, правильно, там сделали пенсионную реформу, мусорную реформу. На фоне этого, ну кого, блядь, ну власть хаять. У нас власть плохая, Кувайцев, Белозерцев, сам знаешь…

Самойлов: С Москвы же всё идёт. Кто со здравым смыслом, это понимают.

Викулов: Ну. Ты здравый человек, я здравый человек, мы понимаем. Но им-то надо народ будоражить. Вот они и будоражат. Сейчас будут на фоне этого будоражить народ, блядь.

Самойлов: Моей девушке кто-то звонил неоднократно, она потом уже перестала брать трубки. То есть это не с Вашей стороны ей звонят? Встретиться там, поговорить хотят.

Викулов: Нет, нет, нет. Я тебе честно скажу, я пришёл в отдел полиции просто узнать, что случилось, попросил опять же. Ну, как бывшему, мне рассказали то-то, то-то. Я говорю: дайте телефон, я поговорю с Евгением, он против не будет? С участковым поговорил, он говорит: да нет, он не будет возражать, чтобы встретиться, поговорить. Я тебе честно говорю. Про твою девушку я не спрашивал, я не стал бы ей даже звонить. Зачем ей звонить, когда мужчина адекватный.

Самойлов: Просто я думаю, это опять же журналисты пытаются на неё выйти.

Викулов: Да, это, скорее всего, это какой-нибудь Левый Фронт опять, коммунисты. Кстати вот один нескромный вопрос. А ты зачем с ними связался?

Самойлов: С кем?

Викулов: С Левым Фронтом.

Самойлов: Я с ним не связывался. Вообще никак с ним не связан.

Викулов: А откуда же они всё это знают?

Самойлов: А мы с участковым уже обсуждали эту ситуацию. Потому, что эта информация ушла только через 4 дня. Но нас в особенности интересовал КУСП, откуда взяли номер КУСП?

Викулов: Ну да, да, да.

Самойлов: Потому, что вся ситуация, которая произошла здесь, что я рассказывал, кому – это были ППСники, это был парень, который свидетель, они всё это видели. Потом когда приехала скорая помощь, они меня опрашивали. Потом я приехал в Семашко, они меня опрашивали. Потом уже четвёртая инстанция, это СМЭ. И вот все кто может знать. А вот номер КУСП могла узнать либо дежурка, либо кто-то запрашивал, может СМЭ, может ещё кто-то, кто имеет к книге доступ. Вот КУСП меня очень удивил.

Викулов: Я всё думаю, зачем в интернете всё это дело выкладывать об этих уродах.

Самойлов: В статье там не всё достоверно. То есть там информация сто процентов не от нас. Там есть такие недочёты в статье – поехал в отдел полиции писать заявление. Я заявление не в отделе полиции писал. Я заявление писал на месте происшествия, когда ППСники подъехали. То есть человек, где-то по крупицам откуда-то информацию тянул.

Викулов: А вообще, что там произошло. Ты хоть мне расскажи, пожалуйста. Я так краем…

Самойлов: Смотрите, я приехал из командировки. Мы ездили в Саратов, нам нужно было мероприятие определённое проводить по работе. Приезжаю, девушка говорит: поехали в магазин. Ну, хорошо, поехали в магазин. Приезжаем в магазин, там закупились, всё как положено. Выезжаем обратно. Стоянку представляете? Сдаю назад, еду вперёд, подъезжаю к углу здания уже, за мной там уже ещё две, по-моему, машины столпилось, но одна точно была, светлая. Идут парень с девушкой. Там в статье написано правильно, кроме одного момента, что я заявление потом поехал писать. Девушка отходит, потому что видит там машины едут, невозможно разъехаться. Подходит вот этот парень, то есть девушка его в сторону тянула, Алексей. И начинает: мне надо пройти, жестикулировать. А мне на сутки выходить на следующий день. Я смотрю какие-то там камеры, люди ходят. Я демонстративно выхожу, дверь открываю, не подхожу даже к нему, говорю: уважаемый, отойди с дороги. Вежливо, культурно, без мата. Смотрю, он стоит, его девушка сзади – пойдём, пойдём, которая с ним была. Ну, я думаю, сейчас в сторону его утянет, проеду и поеду спать. Сажусь в машину, а он: ты, что хочешь мне сказать? И ещё что-то, ну такой пьяный, выходи, типа, поговорим. Я выхожу, говорю: ну отойди, проехать дай. Он подлетает, без разговоров в лицо, я даже не закрывался, у меня как руки лежали, на руках ещё ожог был. В салон попало, ну он прям такой нормальный… У меня перед глазами такая плёнка идёт этого дыма, не дыма, а этого аэрозоля. Ну и всё. Он уходит и такой: что с тобой ещё сделать? Ё-моё, сейчас начнёт гасить, что ли ещё меня? Я закрылся, думаю, ну её нахер. Он вообще отморозок. Отмороженный, реально отмороженный.

Викулов: Здесь не только отмороженный. Здесь, наверно, ещё алкоголь сыграл, блядь.

Самойлов: Знаете, что я ещё думаю? Если бы, допустим, там никого бы не было, возможно он бы ещё руками начал гасить. У меня прям есть такое подозрение. Ну, видел, сталкивался. Его никто не провоцировал, на него никто не нападал 100 процентов.

Викулов: Жень, ну что ты мне скажешь?

Самойлов: Ну, давайте я с девушкой поговорю. Потому, что я сейчас понял, что если что-то будет, пострадает и отец тоже.

Викулов: Ну, там больше то он пострадает. С этим долбоёбом я тебе обещаю, разберёмся и поработаем, блядь.

Самойлов: А он где работает?

Викулов: Да он начальник дежурной части пожарки, блядь, в Заре. Там скажем и Михайлов есть такой, Алексей Павлович, если ты его знаешь. Это начальник ГО и ЧС городского. Контролирует его там на работе. Участковый контролирует его по месту жительства. Ну, сейчас ещё Андрей Николаевич выйдет, мы с ним профработу с этим уродом проведём.

Самойлов: А как сделать так, чтобы только он один за это был в ответе?

Викулов: Ну, здесь не получится, Жень, понимаешь? В любом случае всплывает фамилия Кувайцев. Поэтому я и пришёл вот поговорить.

Самойлов: Давайте завтра я после больницы Вам позвоню, и мы где-нибудь встретимся. Завтра я буду на машине, подъеду.

Викулов: Я завтра работаю.

Самойлов: Да без разницы, телефоны есть.

Викулов: Ну, городская администрация, в случае чего знаешь.

Самойлов: Ну, по пути в нашу больницу.

Викулов: Ну, я знаю. Там с горочки спуститься. Я просто надеюсь, что…

Самойлов: Принцип не хочу свой ломать.

Викулов: Да ладно, принцип. Иногда можно… Я не говорю, что прям вот стоит ломать твой принцип. Ну, можно наказать, ну давай возместит он ущерб за лечение, моральный и материальный, девушке там… Извинится, в конце концов…

Самойлов: Да, что там на лечение…

Викулов: Перед девушкой там извинится, перед тобой извинится. Там девушке подарок какой-то купим.

Самойлов: Она говорит: а мне это надо, почему я даже в каше этой бегать, забегать в магазин… Она в магазин сейчас уже четвёртый день не ходит, а мы туда каждый день ходим. Потому, что её все видели…

Викулов: Да я вообще не знаю, как он здесь оказался, блядь, с чего он здесь оказался?

Самойлов: Там же баня.

Викулов: В самом магазине, что ли?

Самойлов: В магазине нет. Она в магазин потом пошла, воды мне покупать. Вперёд очереди, быстрей, там человек…

Викулов: Там за магазином, что ли баня какая?

Самойлов: Да, «Маракеш». Ни разу в ней не был. Вот узнал только в связи с этими событиями. Давайте до завтра отложим. Я думаю, нормально, всё будет. Я уверен. Потому, что Вы мне доходчиво объяснили, что, к сожалению, ни он один…

Викулов: Я говорю, ну был бы блин, отец на пенсии, ещё что-то. Он сам, отец лежит в больнице, у него там после операции, что-то с челюстями делали. Здесь узнаёт. Сейчас мать ещё в больнице, с давлением, блядь, положили.

Самойлов: Печально, что из-за него другие страдают, близкие.

Викулов: Да вот, понимаешь, так бывает. А отец, сам знаешь, за сына в ответе. И ты отец, и я отец. И никогда не откажется отец от сына, в какую бы беду он не попал бы. Он будет в любом случае, даже может быть и в ущерб своей карьере, спасать сына. Сам понимаешь, сам отец, наверно. Маленькие детки – маленькие бедки, большие детки – большие бедки уже.

Самойлов: Всё нормально будет.

Викулов: Жень, спасибо тебе.

Самойлов: Давайте завтра подумаем ещё как лучше, чтобы он прочувствовал.

Викулов: Ладно, хорошо. В общем, жду тогда твоего звонка. Единственное, что, Жень, завтра у нас, профсоюз с губернатором будет. Там изначально говорили, что с трёх, наверно, до четырёх, до полпятого. Могут перенести, как мне сказали, с двух часов до четырёх. Если можно как-то…

Самойлов: С двух до четырёх? Или после четырёх, да.

Викулов: Да, где-нибудь так.

Самойлов: Нормально. Мне в больницу к одиннадцати. После больницы.

Викулов: К одиннадцати? Ну, до обеда я на месте буду. Встретимся.

Самойлов: Всё спасибо.